Кронпринц как публичное пространство
Kronprinz as the public space
Квартал, границы которого очерчены сегодня калининградскими улицами 9 Апреля, Фрунзе и Литовский вал, никогда не относился ни к числу самых респектабельных, ни к числу самых популярных районов. В довоенном Кёнигсберге он входил в состав двух районов — Росгартена и Нойе Зорге. Вердикт, вынесенный этому фрагменту города известным географом Антоном Фридрихом Бюшингом в середине XVIII столетия, как будто предопределил перспективу развития микрорайона: в Росгартене ничего примечательного, если не считать церкви; в Нойе Зорге встречаются красивые здания. Собственно, в этом ключе квартал и развивался в дальнейшем: респектабельные постройки Кёнигштрассе привлекали в качестве местожительства часть городской элиты (прежде всего университетскую профессуру, преподавателей располагавшейся неподалеку Академии художеств, а также высокопоставленных офицеров), социальный состав населения Росгартена был значительно скромнее.
До строительства казармы «Кронпринц» на этой территории единственной доминантой была Альтросгартенская церковь (со второй половины XVII века), вокруг которой выстраивалась повседневная жизнь жителей квартала. С 1843 года квартал приобрел вторую доминанту — казарму «Кронпринц», которая, впрочем, вскоре утратила свои оборонительные функции. Квартал как часть исторического центра Кёнигсберга подвергся значительным разрушениям в ходе бомбардировки британской авиацией в августе 1944 года. После Второй мировой войны церковь оказалась в руинированном состоянии (к 1970-м годам руины были разобраны), и квартал на несколько десятилетий стал невзрачным микрорайоном, в котором развалины соседствовали с незначительной застройкой. Появление средней школы в 1970 году несколько изменило городской ландшафт в этом районе (вместе с соседним зданием института усовершенствования учителей школа образовала своеобразный «образовательный кластер», сохраняющийся по сей день).
Активная застройка (в том числе в постсоветский период) не внесла особых изменений в репутацию квартала. Внутри него нет маршрутов городского транспорта (только по периметру); по существу, нет благоустроенных открытых публичных пространств. Если в немецкий период в квартале действовали отдельные объекты городского значения (церковь, несколько школ, культурные институции по Кёнигштрассе), то в советский период их стало заметно меньше, причем в основном они также распределились также по периметру: на улицах Фрунзе и Литовский вал. Улица Фрунзе приобрела заметно более скромный вид, чем она имела до Второй мировой войны, но сохранила статус «административной магистрали».
После 1991 года ситуация не изменилась — в этом полупериферийном микрорайоне, как ни парадоксально, сегодня нет захоронений или иных памятников времени Великой Отечественной войны, нет православной церкви. Специфика мемориального ландшафта квартала обусловила его своеобразие на фоне других городских территорий, которым традиционно присуще эклектичное сочетание остатков немецкой архитектуры и прочих элементов городского планирования, мемориальных объектов времени Второй мировой войны, фрагментов социалистического строительства и объектов православной культуры, призванных подчеркнуть русские национальные корни титульного населения. На фоне других микрорайонов города квартал казармы «Кронпринц» предстает необычным фрагментом городской застройки, своего рода tabula rasa — символом перманентной неустроенности города-руины.
Институции городского значения внутри квартала принадлежат к числу организаций образования и науки: упомянутые средняя школа и Институт развития образования, а также корпус Института океанологии, корпуса БФУ им. И. Канта (в последних двух случаях также с тяготением к периметру — ул. 9 Апреля). Потенциал казармы «Кронпринц» как общественного пространства не реализован, других объектов пока не возникло. Некоторые уникальные объекты, которые могли бы быть использованы в целях развития публичных пространств с опорой на исторический опыт (Оберлицей им. Гёте, «Кройц-аптека»), по сути, утрачены уже в первые десятилетия XXI века.
Деятельность Балтийского филиала Государственного центра современного искусства могла бы реанимировать городское пространство как с опорой на современные тренды в урбанистике и contemporary art, так и с учетом исторического опыта территории. Пока попытки обеспечить эстетизацию городской среды на этой территории носят спорадический характер. Один из уличных художников говорит в интервью: «У меня есть тег „Мрак", пишу его русскими буквами, его почти нигде не встретить в городе. До этого у меня было много разных других тегов. Тег выбирать просто: понравилось слово — начинаешь его скетчить, получается — работаешь над ним. В районе улицы Грига, там, где школа стоит, есть забор, вот там висит мое граффити, если еще не закрасили»[1].
Потенциал развития территории во многом определяется также тем, что на ней не было развернуто серьезного промышленного производства (в XIX веке — фабрика Гебаура по производству пианино; в советский период здесь размещались только предприятия бытового обслуживания населения), что вкупе с уникальным природно-культурным ландшафтом Литовского вала создает благоприятные предпосылки для формирования здесь городской среды, отвечающей высоким эстетическим и экологическим требованиям. Такой вектор развития был бы данью памяти предшественников — и горожан немецкого периода, создававших привлекательную для жизни среду, и советских граждан, вносивших свою лепту в ликвидацию последствий войны и благоустройство территории нового социалистического города.
Проведенное исследование показывает, что на территории квартала располагались и располагаются важные объекты культурного наследия. Кроме того, сама территория была связана с жизнью и деятельностью различных исторических личностей, которые еще нуждаются в коммеморации. Помимо писателя С. А. Снегова, жившего в многоэтажном доме в пределах квартала, целесообразно отметить память таких деятелей, как М. Бернхард, Г. Вайссель, Р. Гарбе, К. Ю. Гебаур, И. Ф. Гербарт, К. Кольвиц, Х. А. Лобек, К. Л. Розенфельдер, И. Ф. Ройш, И. Фойгт, В. Ф. Фурман, Й. Хайдек. Одна из улиц квартала — Яновская — с 1946 года носит имя советского парламентера, вручившего в апреле 1945 года ультиматум коменданту крепости Кёнигсберг, — П. Г. Яновского. Однако его память также никак не отмечена в квартале (мемориальная доска парламентерам установлена на доме по ул. Житомирской). Возможны тематические экскурсии по кварталу: «Женская история квартала», «Профессора Кёнигсбергской академии художеств — жители квартала», «Триста лет истории Альтросгартенской церкви», «Публичные пространства в квартале казармы „Кронпринц": прошлое и настоящее», «Мультикультурная история квартала „Кронпринц"» и др. Виртуальная карта квартала с описаниями и изображениями объектов культурного наследия и местами памяти об исторических деятелях существенно бы дополнила имеющиеся в распоряжении у горожан и гостей города информационные ресурсы, что позволило бы придать более осмысленный характер повседневным практикам горожан и стимулировать их более ответственное и активное участие в процессах городского развития.
До строительства казармы «Кронпринц» на этой территории единственной доминантой была Альтросгартенская церковь (со второй половины XVII века), вокруг которой выстраивалась повседневная жизнь жителей квартала. С 1843 года квартал приобрел вторую доминанту — казарму «Кронпринц», которая, впрочем, вскоре утратила свои оборонительные функции. Квартал как часть исторического центра Кёнигсберга подвергся значительным разрушениям в ходе бомбардировки британской авиацией в августе 1944 года. После Второй мировой войны церковь оказалась в руинированном состоянии (к 1970-м годам руины были разобраны), и квартал на несколько десятилетий стал невзрачным микрорайоном, в котором развалины соседствовали с незначительной застройкой. Появление средней школы в 1970 году несколько изменило городской ландшафт в этом районе (вместе с соседним зданием института усовершенствования учителей школа образовала своеобразный «образовательный кластер», сохраняющийся по сей день).
Активная застройка (в том числе в постсоветский период) не внесла особых изменений в репутацию квартала. Внутри него нет маршрутов городского транспорта (только по периметру); по существу, нет благоустроенных открытых публичных пространств. Если в немецкий период в квартале действовали отдельные объекты городского значения (церковь, несколько школ, культурные институции по Кёнигштрассе), то в советский период их стало заметно меньше, причем в основном они также распределились также по периметру: на улицах Фрунзе и Литовский вал. Улица Фрунзе приобрела заметно более скромный вид, чем она имела до Второй мировой войны, но сохранила статус «административной магистрали».
После 1991 года ситуация не изменилась — в этом полупериферийном микрорайоне, как ни парадоксально, сегодня нет захоронений или иных памятников времени Великой Отечественной войны, нет православной церкви. Специфика мемориального ландшафта квартала обусловила его своеобразие на фоне других городских территорий, которым традиционно присуще эклектичное сочетание остатков немецкой архитектуры и прочих элементов городского планирования, мемориальных объектов времени Второй мировой войны, фрагментов социалистического строительства и объектов православной культуры, призванных подчеркнуть русские национальные корни титульного населения. На фоне других микрорайонов города квартал казармы «Кронпринц» предстает необычным фрагментом городской застройки, своего рода tabula rasa — символом перманентной неустроенности города-руины.
Институции городского значения внутри квартала принадлежат к числу организаций образования и науки: упомянутые средняя школа и Институт развития образования, а также корпус Института океанологии, корпуса БФУ им. И. Канта (в последних двух случаях также с тяготением к периметру — ул. 9 Апреля). Потенциал казармы «Кронпринц» как общественного пространства не реализован, других объектов пока не возникло. Некоторые уникальные объекты, которые могли бы быть использованы в целях развития публичных пространств с опорой на исторический опыт (Оберлицей им. Гёте, «Кройц-аптека»), по сути, утрачены уже в первые десятилетия XXI века.
Деятельность Балтийского филиала Государственного центра современного искусства могла бы реанимировать городское пространство как с опорой на современные тренды в урбанистике и contemporary art, так и с учетом исторического опыта территории. Пока попытки обеспечить эстетизацию городской среды на этой территории носят спорадический характер. Один из уличных художников говорит в интервью: «У меня есть тег „Мрак", пишу его русскими буквами, его почти нигде не встретить в городе. До этого у меня было много разных других тегов. Тег выбирать просто: понравилось слово — начинаешь его скетчить, получается — работаешь над ним. В районе улицы Грига, там, где школа стоит, есть забор, вот там висит мое граффити, если еще не закрасили»[1].
Потенциал развития территории во многом определяется также тем, что на ней не было развернуто серьезного промышленного производства (в XIX веке — фабрика Гебаура по производству пианино; в советский период здесь размещались только предприятия бытового обслуживания населения), что вкупе с уникальным природно-культурным ландшафтом Литовского вала создает благоприятные предпосылки для формирования здесь городской среды, отвечающей высоким эстетическим и экологическим требованиям. Такой вектор развития был бы данью памяти предшественников — и горожан немецкого периода, создававших привлекательную для жизни среду, и советских граждан, вносивших свою лепту в ликвидацию последствий войны и благоустройство территории нового социалистического города.
Проведенное исследование показывает, что на территории квартала располагались и располагаются важные объекты культурного наследия. Кроме того, сама территория была связана с жизнью и деятельностью различных исторических личностей, которые еще нуждаются в коммеморации. Помимо писателя С. А. Снегова, жившего в многоэтажном доме в пределах квартала, целесообразно отметить память таких деятелей, как М. Бернхард, Г. Вайссель, Р. Гарбе, К. Ю. Гебаур, И. Ф. Гербарт, К. Кольвиц, Х. А. Лобек, К. Л. Розенфельдер, И. Ф. Ройш, И. Фойгт, В. Ф. Фурман, Й. Хайдек. Одна из улиц квартала — Яновская — с 1946 года носит имя советского парламентера, вручившего в апреле 1945 года ультиматум коменданту крепости Кёнигсберг, — П. Г. Яновского. Однако его память также никак не отмечена в квартале (мемориальная доска парламентерам установлена на доме по ул. Житомирской). Возможны тематические экскурсии по кварталу: «Женская история квартала», «Профессора Кёнигсбергской академии художеств — жители квартала», «Триста лет истории Альтросгартенской церкви», «Публичные пространства в квартале казармы „Кронпринц": прошлое и настоящее», «Мультикультурная история квартала „Кронпринц"» и др. Виртуальная карта квартала с описаниями и изображениями объектов культурного наследия и местами памяти об исторических деятелях существенно бы дополнила имеющиеся в распоряжении у горожан и гостей города информационные ресурсы, что позволило бы придать более осмысленный характер повседневным практикам горожан и стимулировать их более ответственное и активное участие в процессах городского развития.
Каким изначально был район, в котором появилась оборонительная казарма «Кронпринц», как он менялся в немецкое и советское время, какие люди в нем жили и что можно изменить сейчас? Му публикуем фрагмент исследования «История квартала оборонительной казармы „Кронпринц" в Калининграде», проведенного кандидатом исторических наук Ильей Дементьевым.
Основная цель настоящего исследования — определить роль квартала, в котором располагается оборонительная казарма «Кронпринц» (ограничен на современной карте улицами 9 Апреля, Фрунзе, Литовский вал) в истории города Кёнигсберга — Калининграда, выявить исторически обусловленную специфику этого городского микрорайона и прояснить возможные пути использования исторического опыта территории и проживающих на ней людей для повышения качества жизни горожан, эстетизации городской среды и реализации туристического потенциала объектов культурного наследия.
Основная цель настоящего исследования — определить роль квартала, в котором располагается оборонительная казарма «Кронпринц» (ограничен на современной карте улицами 9 Апреля, Фрунзе, Литовский вал) в истории города Кёнигсберга — Калининграда, выявить исторически обусловленную специфику этого городского микрорайона и прояснить возможные пути использования исторического опыта территории и проживающих на ней людей для повышения качества жизни горожан, эстетизации городской среды и реализации туристического потенциала объектов культурного наследия.
Текст:
Илья Дементьев
Илья Дементьев
Исследование проведено в рамках проекта #R089 UrbCulturalPlanning «Культурное проектирование как метод городских социальных инноваций», реализуемого Балтийским филиалом ФГБУК «Государственный музейно-выставочный центр „РОСИЗО"»,
в сентябре — ноябре 2019 года.
Полный текст исследования будет опубликован позднее.
в сентябре — ноябре 2019 года.
Полный текст исследования будет опубликован позднее.
История городского квартала может быть поводом для консервации образа tabula rasa, а может поощрять продвижение принципов социального и культурного разнообразия, междисциплинарных практик и мемориальной культуры, основанной на диалоге культур и уважении к социальному и культурному опыту предшественников.
13 октября 2020 года прошла онлайн встреча с исследователем, кандидатом исторических наук Ильей Дементьевым. Она была посвящена исследованию общественного пространства казармы «Кронпринц» и прилегающего района. Каким изначально был район, в котором появилась оборонительная казарма «Кронпринц», как он менялся в немецкое и советское время, какие люди в нем жили и что можно изменить сейчас?
